Ты о Заторном знаешь уже? Авария и ремонт на полпроспекта? Теперь объезжать как-то надо... Кстати, надо же сегодня за телефон заплатить!.. Так на Заторном - там всё перерыто. Пробка утром была — Вадик на три часа застрял. Опоздал с концами, встречу отменили...Слуушай, я же тебе ещё не показывала новую сумочку! Так эти со своими ремонтами достали!
В этом, весьма обыденно звучащем «тексте», есть два важных момента.
Первый состоит в том, что подчёркнутые предложения никак не связаны с остальным текстом. Никаким вычислимым способом. Мы можем подозревать, что в голове у говорящей есть какие-то ассоциативные связи между дорожными работами и телефоном, или Вадиком и сумочкой. Но мы не можем их ни знать заранее, из своего опыта, ни вычислить из имеющегося текста! Поэтому с точки зрения адресата такой текст бессвязен.
Второй момент — выделенное жирным слово «эти». Оно не относится ни к чему в предыдущем тексте (если ругаться страшными терминами, то это называется «нет антецедента»). Для местоимений это ненормально: в частности, указательное местоимение (вроде «этот») должно в буквальном смысле указывать. Либо на предмет в пределах видимости обоих говорящих — чаще всего это тогда сопровождается указательным жестом — или на нечто, упомянутое ранее в тексте. Никакой другой функции у слова «этот» нет - это в чистом виде «тычок пальцем». Но здесь в тексте никаких «этих» нет, и мы вынуждены прикидывать - кто имеется в виду? Городская администрация, районная администрация, непосредственно дорожные рабочие, или вообще мировые силы зла, отвлекающие от сумочки своими авралами? У самой говорящей, несомненно, есть какое-то представление о том, кто они — но она совершенно напрасно считает, что адресату это будет «и так ясно» из контекста: ей не в кого потыкать пальцем, надо как-то называть!
Так вот, подобные ошибки связности человек вообще-то совершает легко и часто. Особенно — когда торопится, болен, устал, взвинчен, нетрезв... Во всех этих случаях человек легко вылетает из режима коммуникации в режим «все мыслечувства — вслух!».
Но! Если человек в принципе психически здоров, то он в состоянии впоследствии обнаружить эти свои ошибки — сам, или если ему указать. Он также может сам оценить их как нарушения связности и как-то исправить: «отвлекся», «перескочил», «а разве я о них ещё не говорил?», «да чиновники наши, на кого я ещё всё время ругаюсь!». В крайнем случае, для оценки/исправления текста человеку надо будет проспаться или сбить температуру. С таким запозданием, как правило, редактировать имеет смысл только письменный текст — но человек сможет это сделать.
А вот если человек в принципе не может ни оценить, ни исправить такие ошибки связности, если нет у него в доступе достаточно хорошего состояния мозгов — то тут дело плохо, можно начинать искать органические проблемы.
